О великий наш покровитель, невеликий наш майя, услышь нас, Оссэ!
Избави нас и защити нас от того, кто не видит вовсе -
Не верит вовсе,-
В тот корабль, что идет налегке, гружен травкой моли,
Что плывет по строке, как и вправду рожден для моря,
Не сдержать ураганом, не приманить корабельной кошкой -
А всего только буквы, буквы, сияющие алмазной крошкой,
Опечатки на траверзе судна, притом - теченья, пути пантеры,
Что прокладывает винтом путь для нашей эры.
Но не видишь ты этого, о благородный майя -
Ничего ты и сам опять не найдешь, внимая
Нашим старым словам, и безумным глазам не веря,
А утонут - и пусть их, и невелика потеря,
Но достигнут идущие по волнам берегов Валинора, майя,
Ульмо будет смеяться - идут, по волнам ступая.
Ульмо будет смеяться, о-о, представь, как Ульмо будет смеяться,
Ведь положено все написать в восемнадцать, печататься - в двадцать,
В сорок лет - стать прекрасна; с людской густой бородою,
И стоять, как памятник Ульмо, над черной густой водою,
И оплакивать тэлери Гаваней, листья, уносимые тем потоком,
Что ведет к благодарным, но невесть за что забывшим потомкам.
Нет, скажу я, о, нет, хотя, как всегда, беспредельна твоя забота -
Дело вовсе не в том, чтобы кто-то помог, чтобы в море выманил кто-то,
Дело в том, что пути людей столь же странны и непреклонны,
Как пути могучего Ульмо, носящего тяжесть короны,
А волна мелькнет, и акаллабет, и ложится - вверх, утопая
В глубине небес, так из бездн рождается пеннокрылая стая.
Оссэ, дай нам выйти, мелькнет волна - и забудем о старом споре.
Валар могут жить, как хотят, в своем праведном Валиноре.
Не идти нам к стадам по волнам и льдам, не сидеть на чужом престоле -
Мы всего лишь хотели спросить, доколе,
Доколе безумная колея, которой идем от века,
Отрезает от прошлого, от жилья, и зверья, и правды, и смеха,
Доколе все скальды людей, и звери, и волны, и ветры, и темные твари
Будут мучаться, говоря словами, и знать, что не то искали?
Но не вымолвит слова Ульмо,
волна говорит - падите,
И мелькнет в вышине орел, и пойдет к Менельтарме новый родитель -
И закон установит, и власть возьмет, и восстанет на Валмар скоро...
Вот оно, падение до конца, яд словесный, отчаянье Нуменора.